Ант Скаландис - Спроси у Ясеня [= Причастных убивают дважды]

Шайтан тревожил сильнее, чем Золтан. Во-первых, авторитет был на свободе. Во-вторых, ведь это Мясорубов — человек Шайтана, а не наоборот. Слышал Тополь в разговоре с Григорьевым что Шайтан по самым осторожным оценкам, был очень осторожным и убрать его ни с того ни с сего — все равно что убрать Дудаева: можно, но без потерь не обойтись, а людей жалко. Чтобы взять Шайтана аккуратно требовалась долгая и кропотливая подготовка, за которую и вел сейчас Клен.

Старый «друг» Ясеня — вор в законе Кислый отказался говорить о Шайтане. Ограничился тремя фразами:

— Этот сучий потрох не соблюдает закон. Но у него свое дело. Он не мешает нам — мы не мешаем ему. Все.

Кислый темнил, однако не было в живых ни Ясеня ни Осокоря, а без их помощи Тополь пока с трудом разбирался в воровских интригах.

А потом, только-только замаячил какой-то свет в свердловском деле — Корягина видели в Находке и вот-вот должны были схватить, — пришло новое известие: убили Дуба, Валерку Гладкова. В Газу тут же вылетел Кедр, а Тополь в состоянии, близком к истерическому, вызвал на Лубянку Вербу и велел именно ей занимать кабинет на период его отсутствия.

— Я-то здесь для чего? — возмутилась Верба. — Тебе, что ли, объяснять, как несерьезно относится ко мне вся эта местная публика? Может, полковничий мундир надеть?

Тополь только однажды видел Вербу в мундире — в день присвоения ей последнего звания. Было очень смешно. Уже само включение «ночной бабочки» в кадровый офицерский состав несколько лет назад стало вопиющим нарушением внутреннего кодекса Лубянки. А уж когда бывшей проститутке решили досрочно привинтить на погон третью большую звездочку, многие в руководстве ФСБ готовы были просто лопнуть от злости. Тополя, как раз тогда ставшего генералом, страшно веселило такое возмущение, и он не приминул пообещать особо недовольным, что сумеет ввести Татьяну Лозову в генералитет.

— А что, можешь и мундир надеть, — сказал Горбовский теперь, улыбнувшись. — Но ты же знаешь: то, под мундиром, нравится всем гораздо больше.

— Раздеться прямо сейчас? — предложила Верба.

— Нет, я уже улетаю в Лондон.

Тополь улыбнулся еще раз и понял, для чего вызвал эту рыжую бестию. Просто для настроения. Да если б не она, они бы все уже давно озверели и стреляли друг друга!

Двадцать шестого августа Высокий Шеф встретился с Шайтаном у обочины Рублево-Успенского шоссе, на пятом километре. Есть там такое небольшое расширение, почти площадка для парковки, и несколько назойливых знаков «остановка запрещена» — не стоянка, а даже остановка. Четыре машины — «Чайка», две «Волги» сопровождения и «БМВ» Шайтана стояли там сорок минут, не вызвав ни у кого интереса.

Шайтан перешел из своей машины в «Чайку» Высокого Шефа, и его не обыскивали вообще. Что бы это значило? Даже холодок пробежал у него по спине. Еще возле своей машины он достал сигареты, чиркнул зажигалкой, и запись пошла сразу на две кассеты. Подойдя, Шайтан заглянул в просторный салон, спросил:

— С сигаретой можно?

— Кури, — разрешил Высокий Шеф.

А разговор пошел странный и напряженный. Высокий Шеф отпустил даже телохранителя и шофера. И зачем-то рассказал Шайтану, что тот обстрелянный «Ниссан» на Степуринской дороге был не совсем фээсбэшный, что есть такая тайная организация контроля за всеми спецслужбами, сокращенно называется РИСК, подчиненная лично и только президенту, и что все в ФСБ, а особенно генерал Григорьев люто ненавидят эту службу. И еще рассказал, что по некоторым сведениям, руководителя той странной службы на днях замочили свои, точнее — григорьевские ребята не без помощи коржаковских. Однако кто отдавал приказ Шефу до сих пор неизвестно. А он не любил когда ему перебегают дорогу. Малина, начальника совета, давно надо было убрать, но почему с ним не посчитались? Это же прямое покушение на интересы Высокого Шефа. Короче говоря, он ни много ни мало попросил Шайтана по своим каналам расследовать эту мокруху.

Дело пахло керосином, однако Шайтан с умным видом кивал и слушал дальше. Он все никак не мог взять в толк, о чем это бухтит высокий кремлевский урка какая к едрене бабушке, служба РИСК? Неужели он Шайтану большому авторитету, просто задвигает фуфло, арапа заправляет? Да нет, здесь все непросто. У Высокого Шефа какая-то беда, и распутывать эту лажу придется.

Изложенные дальше подробности оказались еще фантастичнее. Четверых бойцов, попавшихся на Степуринской дороге, держали в тюрьме рисковцы и держали в недосягаемости, где-то за территорией СНГ. Но хуже всего что ихний Малин, восставший из пепла, как птица феникс, продолжал ходить по земле.

«Птица пенис», — всплыла в памяти Шайтана шутка студенческих лет. Когда-то давно он получил высшее образование, и теперь идиотская эта аналогия с птицей феникс пришла на ум Шайтану. А подтвердил воскрешение Малина не кто иной, как сам Золтан, то есть исполнитель убийства.

При упоминании этого имени Шайтан вздрогнул. Он хорошо знал Золтана, знал еще как Мясорубова, задолго до начала его международной карьеры киллера. Золтан был диким, и если бы Шайтана попросили убрать этого человека, он бы отказался. Сходняк уже три раза выносил ему приговор, но Мясорубов всякий раз ухитрялся такое затереть! Ну просто учинял в натуре пьяный базар, братва принималась резать друг друга, а он уносил ноги. Воры боялись Золтана, относились к нему с ужасом, близким к суеверному.

И вот теперь Высокий Шеф сообщил, что Золтана тоже держат рисковцы, но сидит он для отвода глаз под чужой фамилией у обычных ментов в сизо Тверского УВД.

Вот такие, значит, пироги с котятами. Сам Мясорубов сидит на «крытой» у него в регионе, а ему об этом даже не стукнули. Совсем плохо дело. То, что вместо какого-то там Малина башку пробили по ошибке похожему на него человеку, — дело обычное. Бардак у нас повсюду, киллер тоже человек, ошибиться может. А вот то, что известный как Золтан Мясорубов сидит в тверской ментовнице под фамилией, — это, кореша мои, посерьезнее будет. Это означает, что действительно пора нитку рвать. Вот только в какую страну, в какую? Ведь теперь такие времена что жиганы и в Австралии достанут.

Шайтан старался побольше задавать вопросов, чтобы, во-первых, его голос лучше записался, а во-вторых, пусть Высокий Шеф пошире раскрутится. Понятно, он скажет столько, сколько хотел, и все же каждое лишнее словечко сейчас против кремлевского урки работает.

Отвечая на вопросы Высокий Шеф в подробностях расписал стратегическую задачу, поставленную тверской группировке, и Шайтан, обладавший незаурядными математическими способностями, вдруг почувствовал, вычислил вывел по целому ряду мелких признаков, что задача эта по сути, лишь часть, региональный фрагмент грандиозного плана общероссийского, точнее — общесоюзного переворота.

Все перевороты делаются руками тех, кого потом убирают. Одних — на пенсию, других — физически. Но ворам в законе пенсию платить не принято. Значит, ему, Шайтану, никакой переворот не нужен. Значит, сам Бог велел ему выходить на контакт с этими ребятами из РИСКа и работать вместе. КГБ они или не КГБ — какая разница!

— Ты теперь моя правая рука, Шайтан, — сказал Высокий Шеф на прощание. — Ты все понял, что я сказал?

Шайтан кивнул.

— Встречаться мы больше не будем. До поры. Связь по старой схеме.

Шайтан стал выходить из машины. И в этот момент из-за поворота дороги вылетел трепаный «жигуль», а за ним «Москвич». Скорость у обоих была под восемьдесят, хотя по всей трассе на этом участке больше шестидесяти не разрешают. «Жигуль», которого занесло на повороте, одновременно тормозя и выворачивая, оказался непростительно близко от «Чайки» Высокого Шефа. «Москвич» занесло не меньше, и, двигаясь по той же траектории он со всей неизбежностью и весьма ощутимо въехал «Жигуленку» в зад.

«Если это ход Высокого Шефа, — успел подумать Шайтан, — то настолько хитрый, что я против него бессилен».

Вся охрана уже стояла с пистолетами на изготовку пистолеты у них были серьезные — не «Макаров» какой-нибудь, а «стечкин». Оба водителя резво выскочив из своих машин, словно и не замечая лимузина с сопровождением. Их обоюдный матюгон был прерван резкий окриком:

— Руки!

Оба замерли, медленно подняли руки, обводя глазами странное собрание у дороги. Пассажиров ни в той, ни в другой машине не было. Шайтан покосился на Высокого Шефа. Тот едва заметно кивнул, и грянуло сразу несколько выстрелов.

Нет, не грянуло, скорее тихо прошелестело все балалайки были с глушаками. И лохи попадали: один на капот, другой наземь, возле колеса. Вот только лохи они или мусора переодетые, он так и не понял. И счел возможным спросить:

— Кто они?

— Не знаю, — сказал Высокий Шеф. — Они меня видели здесь.